Над вымыслом слезами обольюсь

Сор, который не выметается из избы, обычно, говоря фигурально, заметается под ковер. Кучка растёт, все об неё спотыкаются, но говорить об этом нельзя. Все продолжают спотыкаться, падать и даже получать серьёзные повреждения. Однако, заговор молчания продолжается. В каждой семье есть свои секреты, мифы, не обсуждаемые темы, - своего рода "священные коровы".

Дети иммигрантов во втором и третьем поколении часто ничего не знают об истории первого. Да и вообще мало кто из нас знает настоящую историю наших родителей, дедушек и бабушек. Более того, во многих семья есть, что скрывать. Как о прошлом, так и о настоящем.

Семьи, получающие пособие, учат детей, как отвечать на вопросы посторонних. Что можно говорить, что - нельзя. И мы говорим об этом без иронии. Многие вынуждены приспосабливаться, изворачиваться, лгать. Другим не нужно, а соблазнительно. Вот, родственники устроились: и квартиру получили и пособие, и прирабатывают "в чёрную" за cash.

Мы сочувствуем всем, а особенно детям, которые должны жить в обстановке секретов, искаженной реальности, от которых требуют и "осторожности", и правдивости.

Мифы.

"У папы больное сердце и его нельзя расстраивать". Он закатывает очередной скандал, и все разбегаются, а потом долго ходят на цыпочках, когда он, угомонившись, заваливается спать. Он всё время намекает на то, что все знают, но вслух не обсуждают.

По легенде, о которой можно только догадываться по этим намекам, бедный папа вынужден был уехать " в эту Канаду" только потому, что маминого брата вот - вот должны были "забрать". Папа "потерял всё" и теперь не может устроиться. А ездить с мамой убирать квартиры он не может - у него больное сердце. Правда доктор прописывает ему транквилизаторы - "от нервов" - и про его больное сердце ничего не говорит.

Мама же говорит, что это папа хотел уехать, а она была даже довольна своей работой в "ящике". Она говорит это потихоньку от папы, а то у него опять будет припадок.

Ничего у них не поймёшь. То ругают Канаду, то говорят, что в России всё равно жить нельзя. Но главное - это как они обвиняют друг друга. Такое впечатление, что они все не могут выяснить, кто кому, за что и сколько должен.

А вот у соседа Марика родители всё время кричат, что они уехали из России в Израиль из - за детей - Марика и его сестры. Чтобы они жили в свободной стране. А потом из Израиля - в Канаду, чтобы спасти Марика и Таню от армии. И теперь у них вся надежда на детей, которые должны хорошо учиться и стать "докторами и лоерами". Потому что родители всё потеряли, и сделали это для них, для детей. "Если бы не твои родители"... "Если бы не твоя сестра"... "Это всё из-за тебя"... Встречные субъективные мифы, созданные для оправдания себя, обвинения другого и заявки на задолженность мне всеми остальными. Ничего хорошего из этого не получается - нескончаемый кризис, перетягивание верёвки, которой чаще всего оказываются дети. Мать за одну руку, отец - за другую; бегают вокруг, суетятся, тянут в разные (свои собственные) стороны - бабушки, дедушки, тети, дяди. И на фоне всего этого требуют от детей рационального и последовательного поведения. Впрочем, эти требования предъявляются так же хаотично, противоречиво и непоследовательно, как и само поведение взрослых.

"Священные коровы".

Прежде всего, это религиозные, национальные или любые другие "идеологические" верования, убеждения, клише. Когда - то было: "Но ведь ты же советский человек!?"

Выражение лояльности к группе и одновременно против всех остальных.

Одни - против евреев, другие - против "гоев". Внутри каждой группы свои собственные иерархии - эти из Москвы и Ленинграда, а те из Одессы или Средней Азии, и т.д.

В основном искусственные, надуманные противопоставления, направленные на утверждение своего превосходства, которое, во-первых, ни географическими, ни другими групповыми принадлежностями не определяется, а, во-вторых (если это реальное превосходство - зрелость), должно бы проявляться в терпимости и доброте, а не наоборот.

Одна пациентка, практиковавшая проституцию: "Я стою на Jarvis, никогда не опущусь до того, чтобы стоять на Church".

У всех своя иерархия. Секреты, мифология и запретные темы - "священные коровы" переплетаются и взаимодействуют. И часто именно дети говорят взрослым, что король - то голый.

Бедные маленькие добровольные козлы отпущения! Ну разве взрослый мир позволит им говорить правду? Их запутывают, стращают, дают противоречивые и взаимоисключающие инструкции ("стой там - иди сюда"). И всё это любящие, запутанные и обременённые своей сложной жизнью взрослые.

Говорю это с сочувствием и сопереживанием, с уважением к трудностям жизни.

"И вся-то наша жизнь есть борьба", - как, якобы, говаривал тов. Будённый. Хорошо помню, как в 1972 году в одной из первых групп, приехавших в Израиль, мы в течение первых двух недель поняли, что нам надо в Канаду. Об этом случайно услышал наш 3-х летний сын и стал спрашивать про Канаду. А патриотический энтузиазм наших соседей по ульпану был так силен, что, когда одна семья уезжала в перевалочный Рим, соседям сказали, что возвращаются в Советский союз. Такова была обстановка в среде новоиспечённых, ещё совсем советских "олим". Я запутал ребенка: "Кагаду, Хабаду, Шабаду и т.д." Он забыл запретное слово и больше его, к нашему облегчению, не повторял.

Так что говорю о трудностях жизни и неизбежности секретов и мифов без осуждения. При этом обращаю внимание читателя на те последствия, которые вызывает требование, чаще всего обращенное к ребенку "do what I say, not what I do".

В психологии это называется лакунами совести: "Никому не говори, что я дома", "Не говори маме...", "Не говори папе...". В разговорах между родителями о знакомых и родственниках - одно, а им в лицо - другое и т.д.

Все эти элементы и многие другие составляют такую обстановку в семье, когда взаимная эксплуатация, борьба за власть и вообще несправедливость приводят к "виктимизации" - иногда мужа - отца, чаще жены - матери, a ещё чаще - детей. Семейная терапия направлена на щадящую, сочувствующую всем членам группы (но честную и справедливую) "расстановку точек над i".

Задача заключается в том, чтобы помочь каждому отказаться от привычки проецировать бесконечные обвинения на другого и осознать свой вклад в конфликт. А осознав - изменить свое собственное поведение. Конечно, очень важно, чтобы в этом процессе участвовали одновременно все члены семьи.

Выявление секретов (по возможности), демистификация мифов, признание своих ошибок и попытка их исправления, осознание укоренившихся несправедливостей, - все эти элементы складываются в психотерапевтическую технику, которую мы ласково и с наукообразной самоиронией называем дебулшитизацией.

 

  © 1957 - 2024
Смех сквозь слёзы